Художник Сергей Черкашин — о сносе купеческих особняков и преображении города

Юбилейная выставка известного челябинского художника Сергея Черкашина открылась в Государственном историческом музее Южного Урала. Большая часть работ — портреты. Это живопись, графика, рисунок. Но Сергей Леонидович известен в Челябинске и как талантливый монументалист, автор многих мемориальных досок на зданиях города.

Со времен Римской империи  

— Сергей Леонидович, сколько всего в Челябинске мемориальных досок вашего авторства?

— Честно говоря, не считал. Несколько десятков. Только за последние два года сделано 10 мемориальных портретов. Все это началось еще в 1980-е годы. И до 2016 года мы с Александром Кудрявцевым (челябинский художник, друг Сергея Черкашина. — Авт.) много чего успели сделать. В числе первых были мемориальные доски подполковнику МВД Виталию Масленникову, героям Великой Отечественной войны… Позднее, когда Александр Кудрявцев уже болел, мы с екатеринбургским художником Андреем Антоновым сделали мемориальную доску Виктору Поляничко (секретарь обкома ВЛКСМ в 1960-70-е годы).  

— И сейчас продолжаете работу над мемориалами, посвященными эвакуированным в годы войны в Челябинск наркоматам?

— Да, всего их будет пять. Уже установлена памятная доска, посвященная Наркомату боеприпасов, возглавлял который Борис Ванников. Вторая посвящена Наркомату танковой промышленности СССР. На ней два портрета — Вячеслава Малышева и Исаака Зальцмана. Сейчас в работе еще три — Наркоматам танковой промышленности, строительства и электростанций СССР.

— Вы назвали нескольких политиков, руководителей народного хозяйства. А много ли в Челябинске мемориальных досок, посвященных людям искусства?

— Не так много, но они есть. На здании Народного дома, в котором сейчас Молодежный театр, есть, например, доска Малому театру, который был эвакуирован в Челябинск в годы войны. Это не моя работа, я только делал проект ее переноса. Есть мемориальные портреты челябинским артистам на тех домах, где они жили. Мы с Кудрявцевым делали мемориальную доску режиссеру ТЮЗа Тенгизу Махарадзе (ул. Коммуны, 69). Я же делал проект мемориального портрета старейшего челябинского художника Николая Русакова, который установлен на Центральной детской школе искусств Челябинска, где Николай Афанасьевич преподавал в 1920-30-х годах. Правда, скульптор изменил мой эскиз, решив использовать другой портрет Николая Русакова. Со мной он это решение не согласовал, хотя обязан был это сделать. В результате работа была испорчена. Меня это мучает. Не знаю, удастся ли исправить.

— И была какая-то долгая история по установке мемориальной доски поэту Борису Рыжему. Возникло много проблем?  

— Памятная доска Борису Рыжему была установлена осенью 2014 года на доме, где прошло его детство. Это на улице Свободы, 149. Потом его семья уехала в Екатеринбург, там он окончил школу, университет, там стал известен как поэт. Инициатива установить доску в Челябинске принадлежала Андрею Крамаренко (известный бард, челябинец, сейчас живет в Москве. —  Авт.). Он собрал деньги и обратился ко мне с просьбой сделать эскиз мемориальной доски. Но существует порядок — нужно получить разрешение города на установку мемориала. Потребовалось письмо от Союза писателей, поскольку речь о поэте. Когда Андрей обратился в челябинское региональное отделение Союза писателей, чтобы они инициировали установку мемориальной доски, то наши писатели сказали, что такого поэта они не знают. Это даже не проблема была, а курьез, я бы сказал. Дело в том, что Борис Рыжий с конца 90-х публиковался в толстых российских журналах и альманахах. Первая публикация в журнале «Знамя» принесла ему писательскую премию. Издательство «Пушкинский дом» выпустило его сборники и так далее. И уже посмертно он стал лауреатом премии «Северная Пальмира». В Екатеринбурге после его гибели, по-моему, до сих пор устраиваются чтения имени Бориса Рыжего. А у нас, как выяснилось, его не знает никто. Но потом все утряслось. И сегодня в Челябинске есть мемориальная доска Борису Рыжему.

— Если говорить о мемориальных портретах, что у вас сейчас в работе?

— Сейчас мы работаем над мемориальной доской ветерану завода «Станкомаш» Егору Агаркову. Все, кто интересуется историей нашего города в годы войны, знают про «Агарковское движение», которое, по словам наркома танковой промышленности Малышева, подарило стране «почти целый танковый завод». Предполагалось установить эту мемориальную доску на управлении завода «Станкомаш», который во время войны был номерным. Но ветераны пожелали, чтобы она была на доме по улице Гагарина, где Агарков жил. Пошли им навстречу.

— Получается, что мемориальные портреты — особая тема в творчестве художника. Вам эта работа по-настоящему интересна?

— Это часть монументального искусства, памятник. Он может быть текстовым, с портретом или без портрета. Такие памятники известны человечеству со времен Римской империи. И как показала история, они важны для общества. В Петербурге, где я учился, таких памятников много, в том числе очень старые медные, бронзовые, оловянные памятные доски, рассказывающие о том, когда и кем построен мост, здание и прочее.

Горожане должны помнить людей, которые многое сделали в истории Челябинска. Это важная часть нашей жизни. И мы, художники, на такие заказы откликались всегда. Но я согласен с главным архитектором города, что устанавливать такие мемориальные портреты известных людей надо не только на домах, в которых они жили. Но и на зданиях учреждений, предприятий, где эти люди работали. Даже внутри предприятий можно устанавливать. Довольно часто важные люди живут в одних и тех же домах в центре Челябинска, и усыпать фасады этих домов мемориальными досками — не совсем удачная идея. К примеру, в доме, где жил Петр Иванович Сумин, уже несколько таких мемориальных портретов. Это смотрится несколько странно.

«Иногда завидую соседям»

— Сергей Леонидович, а вам нравится современный Челябинск, его архитектура?

— Город-то родной, я в нем родился, и, конечно, очень его люблю. Если говорить о сегодняшнем дне, то Челябинск сильно изменился. Жаль, что в советское время огромный ущерб был нанесен старому городу — из архитектурного ансамбля купеческой застройки было полностью «вырублено» Заречье. Я имею в виду улицу Кирова от моста у краеведческого музея и по направлению к проспекту Победы. А были те купеческие особняки в Заречье (так называли этот район в дореволюционном Челябинске) довольно красивыми и сложными, там же почти под каждым домом были огромные сводчатые подвалы. Мы с пацанами все эти подвалы успели исследовать. Если бы все это сохранили, можно было бы сегодня всем этим любоваться. В Екатеринбурге, к примеру, много таких особняков сохранили. Очень завидую я соседям в этом плане.

— Серьезный ущерб для истории городской архитектуры?

— Да, у нас смелые ребята были, имею в виду архитекторов и управленцев первых советских пятилеток, которые вынесли за скобки нашей жизни многое из старого Челябинска, понастроили пятиэтажек, панелек. Конечно, это страшный ущерб для истории города. Непоправимый. Еще мне очень жаль, что в районе вокзала уничтожили «переселенку» (переселенческий пункт. — Авт.), вот бы где памятник Столыпину поставить! Там же, около вокзала, снесли и деревянную церковь. А теперь, по-моему, и бани, которая строилась для переселенцев, тоже нет. Снесли. Не осталось ничего, что свидетельствовало бы о том великом переселении российского народа.

Любимые места

— У вас есть любимые места, здания в Челябинске?

— Я люблю панораму города, которая открывается с моста на Свердловском проспекте, — это вид на оперный театр, филармонию, зал «Родина». Эту панораму можно увидеть во многих моих живописных и графических работах. Некоторые представлены и на этой выставке. Например, портрет родителей, сделанный в 1975 году.

Люблю я наш Народный дом. Он во все времена хорош, хотя и перестраивался. Плохо, что не ухаживаем за зданиями, построенными в стиле конструктивизма — дворец культуры ЧТЗ, например. Очень жаль, что облик главпочтамта в процессе реконструкции был изменен. Это тоже конструктивизм. И снова вспомню Екатеринбург — там берегут здания в стиле конструктивизма. Их же не так много. Период этот был слишком коротким, потом пошел сталинский ампир.

— А вас радуют такие мероприятия, как саммит ШОС, например, под который городу дают деньги на благоустройство и строительство?

— Это стимулирует современную архитектуру. Появятся постройки, которые преобразят Челябинск из рядового, глубоко провинциального города. Лично я выступаю за такие возможности. Очень мне понравился проект конгресс-холла на берегу реки Миасс, идея вот этого мостика в сторону улицы Свободы. Проект просто роскошный. Современное сооружение. Не хуже, чем, например, в Астане. Конечно, это улучшит центр города и не может не радовать.

Выставка Сергея Черкашина в Государственном историческом музее Южного Урала (Западная башня) продлится до 15 мая.

Сергей Черкашин, художник-живописец, монументалист и станковист, дизайнер, график. Родился в 1944 году в Челябинске, окончил Свердловское художественное училище и Ленинградское художественно-промышленное училище имени Веры Мухиной. С 1972 года осуществил ряд монументальных росписей в Челябинске и области, участвовал в проектировании и создании бульвара Славы, геологического музея и сада камней. Автор гобеленов (совместно с женой Н.Е.Черкашиной), произведений станковой живописи в жанре портрета, серии живописных и графических работ, посвященных А. С. Пушкину и так далее. Его произведения хранятся в фондах художественных музеев Челябинска, Магнитогорска; в частных собраниях Москвы, Екатеринбурга, Таллина, в Англии и Израиле.