Лошадиный труд: династия челябинских врачей Овчинниковых спасает жизни людей более 300 лет

Не блат, а тяжёлая работа

Врачебные династии в челябинской медицине — не редкость. В истории и современности остаются такие легендарные фамилии, как Фиглевы, Малышевы, Локтионовы, Городецкие, Вагановы, которые 9 мая поженились у рейхстага, и многие другие.

— У людей это именуется «блат». Но к нашей специальности это слово не подходит. Потому что те, кто в медицине оказывается, точно знают, за чем они пойдут, — говорит Надежда Овчинникова.

Надежда Витальевна отдала медицине 60 лет, в течение которых была сельским врачом, работала в травматологии, «путешествовала» по Челябинской области как врач санавиации, до 72 лет трудилась в операционной анестезиологом-реаниматологом, а ещё заведовала отделением трансфузиологии Челябинской областной клинической больницы. Муж Надежды Витальевны Николай Александрович был хирургом, но оба сына — Алексей и Виктор — выбрали специальность матери, став анестезиологами-реаниматологами. Внучка Екатерина Богданова стала хорошим ревматологом и тоже работает в ЧОКБ. Дети медиков идут по стопам родителей, бабушек и дедушек во многом потому, что больница для них становится родным домом с ранних лет.

Надежда Витальевна Овчинникова сейчас на пенсии, но продолжает помогать людям бороться за здоровье

— Алексей Николаевич, мой сын, вырос в больнице. Мы работали в участковой больнице, а этого товарища (показывает на сына) носили на службу. Вызовут — его в шубу завернули из кроватки — и в больницу. На диван кинем, он спит, мы работаем. Когда подрос — в больнице, как на фронте, легко раненные за ручку его водят. Мы работаем, на лужайке «пасётся» наш ребёнок, больные его водят, — рассказывает «Пчеле» Надежда Витальевна.

— Не, я траву не ел, я просто выгуливался, — шутит Алексей Николаевич.

— Екатерина Алексеевна — это дочь Алексея Николаевича — тоже выросла в больнице, — продолжает рассказ Надежда Витальевна. — С двух лет ходила и кричала: «Боница моя!» и рукой так махнёт. Если матери дома нет, а в больницу вызовут — на лицо ей маску, рубашку вместо халата, в операционной посадили. Пока папа работает, она сидит в уголке. Бывало, обиженная, говорит: «Бабушка, им дяденька торт принёс, они сами съели, мне не дали. Я ведь тоже была на операции». Поэтому дети из этих вот династий знали: работать будет трудно, денег будет мало. Но всем было интересно.

Прабабушка училась в Париже и была лекарем у помещика

История медицинской семьи началась в 1860-х годах. Династическая линия идёт от прабабушки Надежды Витальевны — полячки Доминики Илларионовны Ермыкиной, которая жила на Смоленщине и была придворным лекарем у помещика. Образованная Доминика, изучавшая медицину в Париже, шокировала семью тем, что выбрала себе в мужья простого русского парня, не подходившего ей ни по каким параметрам. Фёдор Ермыкин возил грузы из одной деревни в другую и был богохульником, распевавшим неприличные частушки во время крестного хода. 

— Кроме того, что Доминика лечила, она ещё была травницей. Вот чего я не ценила, потому что бабушка моя — дочь Доминики Анастасия Федоровна — тоже была травницей. Во время войны все ходили к нам и просили бабушку дать что-нибудь. Бабушка собирала травки, сушила, знала, когда это делать. И меня лечила. Зуб, например, болит, она что-то заварит в чайнике и говорит: «Дыши». Я подышу и правда боль проходит. Вот не было вот ума всё записывать! — рассказывает с сожалением Надежда Витальевна.

Мама Надежды Витальевны Нина Никифоровна Авдеева тоже решила лечить людей. Она закончила медучилище, была фельдшером на фронте и в тылу во время Великой Отечественной войны, а с 1961 по 1976 годы работала старшей медицинской сестрой в грудной хирургии ЧОКБ. До войны семья Нины Никифоровны жила в Карелии, потом была эвакуация в Алтайский край. Там во время учёбы в медучилище Надежда Витальевна, также решившая пойти в медицину, познакомилась со своим мужем Николаем Овчинниковым. Затем было три года работы в сельской медицине с массой историй, которых хватило бы на приключенческий роман или фильм, переезд в Челябинск, учёба в медакадемии и много работы.

Медицина — основа крепкого брака

Общий стаж династии со стороны Надежды Витальевны насчитывает 301 год, если добавить ветку семьи мужа Екатерины Антона Богданова, наберётся уже 430 лет. Удивительным образом члены династии не только продолжают дело своих родителей, но и свои семьи создают исключительно из медицинских кадров. По словам Надежды Витальевны, это вполне объяснимо. Врачи практически живут на работе, там и находят спутников жизни. Иногда знакомятся на учёбе. Кроме того, никто не поймёт супруга-врача лучше, чем такой же врач.

— Когда в семье медики, не возникает вопросов, кто что должен делать. Второе — никогда ты не предъявишь претензий к мужу, если он пришёл с дежурства. Потому что ты сама дежуришь. И вот когда ты приползла оттуда на полусогнутых, с тебя никто ничего не спросит. Потому что все понимают, что это предел, — рассказывает Надежда Витальевна. — И мы друг друга понимаем, близки по духу. Я всегда говорила, что, если бы у меня был муж не врач, он бы со мной двух дней не жил. Вы представьте, как я на трое суток исчезла в неизвестном направлении. Я помню, у меня была санавиация, меня в Октябрьское возили три дня подряд. Я звоню: «Коля, я поехала в Октябрьское». Никаких проблем нет: меня нет, значит, я на работе. Если его нет, тоже задерживается, значит, на работе.

Работа во врачебной семье всегда и для всех стоит во главе угла. О ней не забывают даже на отдыхе. Во время поездок в отпуск приходится помогать внезапно заболевшим попутчикам. В праздники за общим столом обсуждают только медицинские темы.

— У нас в праздники всегда было очень интересно. Садится медицинский коллектив и начинается: «А у нас больной, а у меня больной...». И тут мой папа, Лёшин дед, радостно кричит: «А у меня баланс сошёлся!». Он бухгалтер. Мы поворачиваемся и все смотрим: «Так, что такое?», — смеётся Надежда Витальевна.

«Узнала, что мужик, 8 Марта»

О том, что работа важнее всего, в медицинских семьях знают даже маленькие дети. В этом есть как плюсы, так и минусы. К примеру, с ранних лет приходится становиться серьёзным ребёнком, ведь бегать по дому и резвиться не очень-то получается — всегда кто-нибудь спит после дежурства. Младший сын Надежды Витальевны Виктор в детстве признавался родителям, что больше всего в жизни ненавидит слово «дежурство». Теперь он работает в гнойной реанимации и сам частенько бывает на «ненавистных дежурствах».

При этом, взрослым уже не удаётся обмануть детей, потому что в нюансах врачебной работы они разбираются. Так, Екатерина с детства знала, что если папу вызвали на аппендицит, они вернётся домой быстро, а если на травму, то ждать скорого возвращения не стоит. Однажды семья Овчинниковых приехала в деревню, и Виктор не хотел отпускать маму в гости вместе с отцом. Тогда в ход пошли аргументы о работе, при упоминании которой дети обычно всё понимали и прекращали капризничать.

— Я и говорю Вите: «Ну как я не пойду, папа посмотрит — вдруг оперировать надо и надо ему дать наркоз». Он мне отвечает: «Где? Здесь? Здесь даже стационара нет». Мне стало стыдно даже, — делится историей Надежда Витальевна.

Интересно, что прививки дети медиков переносят героически, а любой транспорт — самолёты, вертолёты, машины скорой помощи — превращаются в санавиацию. Часто случается и так, что с выбором профессии мучиться тоже не приходится.

— В школе писали сочинение на тему, кто какую профессию выбирает. И я помню, что Лёша написал: «Я не знаю, когда ко мне пришла мысль стать врачом, но сколько я себя помню, я дома только и слышал разговоры про тяжёлых больных», — рассказывает Надежда Витальевна.

По её словам, любой выбор своих детей можно было принять совершенно спокойно, но у наследников почему-то не возникало желания заниматься чем-то другим, кроме медицины. Оба сына решили стать анестезиологами, а не хирургами, как отец. Алексей Николаевич пошутил, что это произошло из-за банальной лени — случилось однажды во время учёбы без перерыва ассистировать на операциях и узнать, что после всех вмешательств хирургу приходится вместо отдыха садиться за стол и писать многочисленные отчёты в истории болезни. Надежда Витальевна, в свою очередь, шутит, что заканчивала мединститут четыре раза: сначала училась сама, а потом — с двумя детьми и внучкой. И когда возникали вопросы по специальности — анестезиологии или трансфузиологии — помогала и подсказывала. Правда, внучке стать анестезиологом-реаниматологом не разрешила.

— Вы мне с папой сказали, что «только через ваш труп» я пойду в операционную работать, как бабушка, — вспомнила в разговоре Екатерина.

— Да, потому что для женщины — это лошадиный труд. Катя не смогла бы, а у бабушки другой характер. В отделении у нас было девять врачей — семь мужчин и две женщины. И когда такую работу делаешь, нельзя быть женщиной — нельзя говорить, что ты чего-то не можешь, — говорит Надежда Витальевна. — Нужно поменять баллон? Надежда тащит баллон. Больного снять со стола? — «Надежда Витальевна, идите сюда. — Ну, конечно». То есть, ты делаешь всё. И работаешь на равных. Заведующий как-то говорил: «Баб в отделение брать не будем». Его спросили: «А Маргарита с Надеждой?» — «А что? Они нормальные мужики». И вот то, что мы мужики, я узнала 8 Марта. Потому что тот, кто собирал на подарки, ко мне подбежал и сказал: «Витальевна, на баб сдавать будешь»? Я тогда сказала: «Ты будешь смеяться, но я вообще-то баба. — А, ну да».

Династия — это ответственность

Быть врачом из династии — значит отвечать не только перед собой, но и за свою фамилию. По словам Екатерины Богдановой, она всегда ощущала на себе тень семьи.

— Когда я поступила в институт, бабушка сказала, чтобы я говорила, что однофамилица. Потому что нашу фамилию ещё помнили в вузе на тот момент. Мне нельзя было отвечать плохо, потому что мне было бы стыдно, ведь нас всегда сравнивали. Работа в областной больнице — это особый груз ответственности, потому что первые года три-четыре меня все воспринимали как внучку Надежды Витальевны. Это сейчас уже воспринимают как самостоятельную единицу. Но поначалу нужно было доказывать, что ты действительно чего-то сам по себе стоишь, — делится Екатерина.

Желание помогать — врождённое

Медицина для врачей из династии становится не просто работой, а образом жизни. За помощью вне кабинетов и операционных обращаются знакомые и не очень люди. Пациентов в больницу Надежда Витальевна приводила даже с улицы. За помощью обращаются и сейчас, хотя в больнице она уже не работает. Говорит, что желание помогать людям в их семье — врождённое. Возможности для этого тоже есть.

— По большому счёту, мы могли бы свою больничку-то открыть. Администратор у нас есть, хирурги, анестезиологи-реаниматологи, стоматологи, терапевты, операционные сёстры. То есть, все разделы медицины, но чаще хирургические специальности, — говорит Надежда Витальевна.

Между тем, продолжать семейное дело готовы пока не все внуки и правнуки. Одна внучка Надежды Витальевны решила стать филологом, другая сдаёт ЕГЭ, но поступать в медицинский не собирается. Надежда у медицинской семьи только на семилетнего внука Николая, который осенью пойдёт в первый класс, и на маленького правнука.

«Пчела» продолжит рассказывать удивительные истории челябинских врачей из династии Овчинниковых в следующих статьях. Следите за нашими материалами.